АРХИВ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ            




 

 

Георгий Иванов

 

 

Георгий Владимирович Иванов (1894-1958) родился 29 октября в Ковенской губернии в небогатой дворянской семье. Детство провел в имении Студенки, на границе с Польшей. Начальное образование получил на дому, а затем поступил на службу в кадетский полк. Там же и начал писать первые стихи.

Впервые стихи Иванова появились в литературных журналах («Аполлон», «Современник» и др.) в 1910 году.
Осенью 1911 года создается акмеистический «Цех поэтов», в который, в начале следующего года, вступает Г. Иванов.

В 1912 выходит первая книга стихов — «Отплытие на остров Цитеру», затем появляются сборники: «Граница» (1914), «Памятник славы» (1915), «Вереск» (1916), «Сады» (1921), «Лампада» (1922). В ранних стихах присутствуют мотивы усталости, разочарования и др.

Осенью 1922 года Г. Иванов вместе со своей женой, поэтессой И. Одоевцевой, отправляется по командировке в Берлин. В 1923 году супруги переезжают жить в Париж.

В 1927 участвует в обществе «Зеленая лампа», являясь его бессменным председателем. Печатается в различных изданиях  («Новый дом», «Числа», «Круг» и др.), став к тому времени одним из крупнейших поэтов русской эмиграции.

В 1930 публикуется сборник стихов «Розы».
В годы эмиграции выступает как прозаик: мемуары «Петербургские зимы» (1928, Париж), «Третий Рим» (1929, незаконченный роман).

В 1938 году в Париже выходит лирическая проза «Распад атома». 

В 1949-1950 гг. опубликована серия критических статей.

С 1943 по 1946 гг. живет в Биаррице находясь в крайней нужде, почти в нищете.

Умер Г. Иванов в 1958 году в доме для престарелых на юге Франции.

 

 

Стихи

Мне грустно такими ночами

Беспокойно сегодня мое одиночество

В ветвях олеандровых трель соловья

В комнате твоей

В меланхолические вечера

В небе над дымными долами

В середине сентября погода

В тринадцатом году, еще не понимая

В широких окнах сельский вид

Ваза с фруктами

Веселый ветер гонит лед

Вздохни, вздохни еще, чтоб душу взволновать

Видения в летнем саду

Вновь губы произносят: «Муза»

Вновь с тобою рядом лежа

Волны шумели: «Скорее, скорее!»

Воскресают мертвецы

Восточные поэты пели

Все бездыханней, все желтей

Все дни с другим, все дни не с вами

Все образует в жизни круг

Все представляю в блаженном тумане я

Газеллы

Джон Вудлей

К памятнику

Гаснет мир. Сияет вечер.

Горлица пела, а я не слушал

Для чего, как на двери небесного рая

Друг друга отражают зеркала

Душа человека. Такою

Душа черства

Еще молитву повторяют губы

Закроешь глаза на мгновенье

Закрыта жарко печка

Звезды синеют

Зеленою кровью дубов и могильной травы

Зима идет своим порядком

Злой и грустной полоской рассвета

И пение пастушеского рога

Из облака, из пены розоватой

Измучен ночью ядовитой

История. Время. Пространство

Как все бесцветно, все безвкусно

Как древняя ликующая слава

Калитка закрылась со скрипом

Кинематограф

Когда светла осенняя тревога

Кофейник, сахарница, блюдца

Легкий месяц блеснет над крестами забытых могил

Ликование вечной, блаженной весны

Литография

Луна — как пенящийся кубок

Луны осенней таял полукруг

Люблю рассветное сиянье

Мелодия становится цветком

Меня уносит океан

Меняется прическа и костюм

Мертвый проснется в могиле

Мир торжественный и томный

Мне весна ничего не сказала

Мне все мерещится тревога и закат

Моей тоски не превозмочь

Музыка мне больше не нужна

Мы живем на круглой или плоской

Мы из каменных глыб создаем города

На грани таянья и льда

На две части твердь разъята

Над закатами и розами

Над розовым морем вставала луна

Наконец-то повеяла мне золотая свобода

Настанут холода

Не о любви прошу, не о весне пою

Не спится мне. Зажечь свечу?

Не станет ни Европы, ни Америки

Неправильный круг описала летучая мышь

Нет в России даже дорогих могил

Ни светлым именем богов

Никакого мне не нужно рая

Ночь светла, и небо в ярких звездах

О, высок, весна, высок твой синий терем

Облако свернулось клубком

Обледенелые миры

Пейзаж

Он спал, и Офелия снилась ему

Опять белила, сепия и сажа

Охотник веселый прицелится

Оттого и томит меня шорох травы,

От сумрачного вдохновенья

От синих звезд, которым дела нет

Осенний фантом

Опять сияют масляной

Опять на площади Дворцовой

Перед тем, как умереть

Петергоф

Петр в Голландии

Петроградские волшебства

Поблекшим золотом, холодной синевой

Погляди, бледно-синее небо покрыто звездами

Поговори со мной о пустяках

Пожелтевшие гравюры

Прозрачная ущербная луна

Пустынна и длинна моя дорога

Разговор

Россия счастие. Россия свет.

С пышно развевающимся флагом

Свободен путь под Фермопилами

Синий вечер, тихий ветер

Сиянье. В двенадцать часов по ночам

Слово за словом, строка за строкой

Снастей и мачт узор железный

Снег уже пожелтел и обтаял

Снега буреют, тая

Снова снег синеет в поле

Стихи о Петрограде

Стучат далекие копыта

Теплый ветер веет с юга

Только всего — простодушный напев

Торжественно кончается весна

Только темная роза качнется

Туман. Передо мной дорога

Тяжелые дубы, и камни, и вода

У окна

Увяданьем еле тронут

Уже бежит полночная прохлада

Уже сухого снега хлопья

Уличный подросток

Упал крестоносец средь копий и дыма

Холодно бродить по свету

Цвета луны и вянущей малины

Чем больше дней за старыми плечами

Черемухи цветы в спокойный пруд летят

Эмалевый крестик в петлице

Эоловой арфой вздыхает печаль

Это звон бубенцов издалека

Это только бессмысленный рай

Это только синий ладан

Этой жизни нелепость и нежность

Я в жаркий полдень разлюбил

Я вспомнил о тебе, моя могила

Я люблю эти снежные горы

Я не любим никем! Пустая осень!

Я разлюбил взыскующую землю

Я слышу — история и человечество

Я тебя не вспоминаю

Версия для печати