О первом и последнем
Из Шота Нишнианидзе
Двадцать второго июня вспыхнули первые сосны,
в смертной агонии первое билось село.
Порохом пахло и гарью душно и остро.
Пленное лето к западу трудно брело...
Но наступило грозное время развязки.
Мы у берлинских ворот разложили костры.
Будто бы черные вороны, черные каски,
черные крылья сложив, облепили кресты.
Вы задумывались над историей?
Что -- позор ее? Что -- простор ее?
Может быть, она -- книга не просто веков...
Может быть, она -- книга смертных грехов?
Вон как войнами вся она выстелена...
Человечество, как же ты выстояло?!
Пусть то женщины, пусть то воины --
одинаково их искалечили войны.
О, война есть война. И не верю в судьбу я нисколько.
И не буду на счастье ромашек цветы обрывать...
В первый день погибают солдаты, а разве ей горько?
И в последний ведь гибнут солдаты, а ей наплевать.
О мое поколение! Ты -- виноградник бессмертный.
Мы не просто стареем, взирая на мир из окна.
Мы, наверно, затем и живем, чтобы стала последней
та минувшая, трижды проклятая война.
Поворачивается страница
новой ночи и нового дня.
Прилетела ко мне прекрасная птица
и не смогла улететь от меня.
Вот и встретились мы с тобою,
как корабли -- среди морей.
Стало больше одной любовью
на тревожной планете моей.
И, от проклюнувшегося листочка
нежностью неотличима пока,
третий год подрастает дочка.
Тихо плывут над ней облака.
Что такое война -- не знает,
только мяч голубой бросает,
да арбузом красным хрустит,
да смеется, в глаза нам глядя,
удивляется себе самой...
...А не пометил ли враг на карте
тихий ласковый город мой?
Первое слово!
Первая строка!
Первый снег!
Первая почка!
Первый танец первого колоска...
Первая добрая мирная почта.
Все первое, первое. Не превозмочь.
Оно -- как выстраданное наследие.
Первое свидание. Первая ночь...
Но есть и последняя, есть и последнее.
Многие словом последним клялись,
цену узнали последней пуле,
последний раз с землею сплелись,
последнюю самокрутку тянули.
Последнее слово...
Последний бой...
Последний вскрик...
Последняя ночка...
Последнее свидание перед бедой...
Последняя, самая поздняя почта...
Я -- словно меж войной и тишиной посредник.
Мы все -- как часовые под ружьем.
А жизнь всегда бывает первой и последней...
Побережем ее, побережем.
О, война есть война. И не верю в судьбу я нисколько.
И не буду на счастье ромашек цветы обрывать...
В первый день погибают солдаты, а разве ей горько?
И в последний ведь гибнут солдаты, а ей наплевать.
О мое поколение! Ты -- виноградник бессмертный.
Мы не просто стареем, взирая на мир из окна.
Мы, наверно, затем и живем, чтобы стала последней
та минувшая, трижды проклятая война.
Версия для печати