Булат Окуджава


Гейне

Гремят по обломкам копыта,  
по ранам недавних боев.  
Взъерошенной Эльбой омыто,  
Германия, сердце твое.

Неведомый путь уготован,  
рассвет затерялся в ночи.  
Задумался старый Бетховен,  
и Гёте, насупясь, молчит.

И Гейне, печальный изгнанник,  
в далеком скитаясь краю,  
увидел в свинцовом тумане  
сожженную землю свою.

Смертей и развалин без счета —  
обычный побоища след,  
но было такое в нем что-то,  
чему удивился поэт:

сквозь трещины в ржавом металле  
весенняя зелень текла,  
и белые птицы взлетали  
в спаленное небо стремглав,

и та, что была им воспета,  
что вечно живая была,  
сквозь сизую дымку рассвета  
к солдатским кострам подошла.

Спокойно, надежно и ясно  
горят перед нею, горят  
походные звезды на касках  
пришедших с востока ребят.

1956