Эмиль Верхарн
Из Маквалы Мревлишвили
Деревья Фландрии тяжелым золотом пропитаны.
Рука крестьянская в мозолях. Свет и мрак.
Роса горит. Бьют лошади копытами...
Так говорил Эмиль Верхарн. Вот так.
Незыблемость божеств, последний вскрик поэта,
луч солнечный, что не перебороть,
и голоса -- все на прилавке это.
Все это -- кровь Верхарна... Кровь и плоть.
Бирж лихорадку, бьющую, как бубен,
и бедность барж, что тянутся года,
блеск мишуры, гул праздников и буден --
как черный дым, швыряют города...
Когда наш теплоход, взывая тщетно,
в чужую гавань, как виденье, врос,
Эмиль Верхарн, задумчивый и щедрый,
мне всю свою палитру преподнес.