|
Том шестой.
«ИСТОРИЯ ПОЭЗИИ» С.П. ШЕВЫРЕВА
«История поэзии» явление утешительное, книга важная!
Россия по своему положению, географическому, политическому etc. есть судилище, приказ Европы. — Nous sommes les grands jugeurs1). Беспристрастие и здравый смысл наших суждений касательно того, что делается не у нас, удивительны — примеры тому.
Критика литературная у нас ничтожна: почему? Потому, что в ней требуется не одного здравого смысла, но и любви и науки. — Взгляд на нашу критику — Мерзляков — Шишков — Дашков — etc.
Шевырев при самом вступлении своем обещает не следовать ни эмпирической системе французской критики, ни отвлеченной философии немцев (стр. 6—11). — Он избирает способ изложения исторический — и поделом: таким образом придает он науке заманчивость рассказа.
Критик приступает к истории западных словесностей.
В Италии видит он чувственность римскую, побежденную христианством — обретающую покровительство религии — воскресшую в художествах, покорившую своему роскошному влиянию строгий кафолицизм и снова овладевшую своей отчизною.
В Испании признает он то же начало — но встречает мавров, и видит в ней магометанское направление (?).
Оставляя роскошный юг, Шевырев переходит к северным народам, рабам нужды, пасынкам природы.
В туманной Англии видит он нужду, развивающую богатство, —, промышленность, труд, изучение — литературу без преданий etc., вещественность.
В германских священных лесах открывает он уже то стремление к отвлеченности, к уединению, к феодальному разъединению, которые и доныне господствуют и в политическом составе Германии, и в системах ее мыслителей, и при дворах ее князьков, и на кафедрах ее профессоров.
Франция, средоточие Европы, представительница жизни общественной, жизни все вместе эгоистической и народной. — В ней наука и поэзия — не цели, а средства. — Народ (der Herr Omnis1)) властвует со всей отвратительной властию демокрации. — В нем все признаки невежества — презрение к чужому, une morgue pétutante et tranchante2) etc.
Девиз России: Suum cuique3).
 Версия для печати
|
|
