Карамзин Николай Михайлович (1 (12) декабря 1766, Михайловка Бузулукского уезда Симбирской губернии — 22 мая (3 июня) 1826, Петербург) — историограф, писатель, дворянин.
Николай Михайлович Карамзин родился в селе Михайловка Бузулукского уезда, в наше время входящего в Самарскую область. Мать его — Екатерина Павловна, урожденная Пахухина, отец — помещик, отставной капитан Михаил Егорович Карамзин, ведущий свой род от татарского мурзы Кара-Мурза. Николай Михайлович был вторым сыном в семье, в раннем возрасте он лишился матери и мало ее помнил. В 1770 году отец женился снова, на тетке И. Дмитриева, но о ней осталось очень мало сведений.
В детстве Карамзин много читал, в том числе оставленные матерью романы. По его же воспоминаниям, в те годы на него произвел большое впечатление случай на охоте, когда молния убила подошедшего близко к нему медведя. Это направило его на религиозные размышления и укрепило его веру. В 11 лет маленький Карамзин попал под опеку соседки, которая учила его французскому и приучала к светским манерам, но отец испугался такого влияния и отдал сына в пансион Фовеля в Симбирске, а позже в московский пансион Шадена, в котором мальчик изучал немецкий и французский языки, а также английский, греческий, итальянский и латынь. Кроме того, он посещал университетские лекции.
С детства Карамзин был приписан к Преображенскому полку, куда явился в 1781 году, а приступил к службе после отпуска, уже в 1782 году. Тогда он сблизился с И. Дмитриевым, дружбу с которым пронес через всю жизнь. Именно их переписка многое рассказала исследователям о самом Карамзине: они делились друг с другом и личными размышлениями, и творческими планами, и литературными опытами. Видимо, первым таким опытом у Карамзина стал перевод «Разговора в царстве мертвых Марии Терезии с императрицей Елизаветой Петровной», который он обменял на «Тома Джонса» в русском переводе. Первый же печатный труд Карамзина — перевод идиллии «Деревянная нога» Геснера в 1783 году.
После смерти отца Карамзин вышел в отставку и уехал на родину, где вел светскую жизнь, полную развлечений. При этом он много читал и переводил (статья «Разговор между отцом и детьми о кофе» для «Детского чтения»), готовил возражения на мнение Вольтера о Шекспире. В то время он сдружился с А. Петровым, которого, вероятно, мог знать еще по пансиону Шадена, его мнение было важно для начинающего писателя, так как Петров был человеком весьма начитанным.
Карамзин покинул Симбирск в 1785 году под натиском уговоров Н. Тургенева, который, будучи масоном, ввел Карамзина в круг Н. Новикова. Жил теперь молодой писатель у Меншиковой башни в доме, находящемся в собственности «Дружеского общества», вместе с ним жил и Петров. Отношение Карамзина к масонам было противоречивым: его привлекала их просветительская деятельность, но отталкивал мистицизм, поэтому вскоре он перестал посещать их собрания, но остался защитником Новикова. В будущем данный разрыв спас его, когда против масонского общества было возбуждено дело.
В то время Карамзин старательно занимался переводами, в частности участвовал в работе над «Размышлениями о делах Божиих», сам переводил «Юлия Цезаря» Шекспира, «Эмилию Галотти» Лессинга, сотрудничал с «Детским чтением» в 1787–1789 годах, причем не только переводил, но и писал сам (повесть «Евгений и Юлия»). Тогда же им были написаны стихи, в том числе стихитворение «Поэзия» (1787), в котором он перечисляет интересных ему поэтов, демонстрируя широкий кругозор. В это время еще одним его другом стал А. Кутузов, также он сблизился с немецким поэтом Ленцем и семейством Плещеевых.
В 1789 году, продав имение братьям, Карамзин поехал в Европу, исполнив свое давнее желание. Там он пробыл 18 месяцев, останавливаясь в немецких городах Кенигсберге, Берлине, Дрездене, Лейпциге, Веймаре, швейцарских Берне, Цюрихе, Женеве, французских Лионе, Париже. Затем он прибыл в Лондон, откуда морем в сентябре 1790 года вернулся в Россию. Такое путешествие было необычным для того времени. Карамзин уезжал не ради праздности и не ради критики недостатков европейских государств, оттуда он пишет письма с описаниями природы, которую научился ценить, достопримечательностей, разговоров с разными людьми. Он наблюдал за чужой жизнью, вникая в характеры и судьбы замечательных людей, очерки о которых написал впоследствии. При этом его не интересовала политика, он не был сторонником французской революции, а по своим взглядам был ближе к Вольтеру.
По возвращении Карамзин недолго был в Петербурге, где познакомился с Г. Державиным. После этого он уехал в Москву, где подал объявление о том, что собирается издавать «Московский журнал», где обещал размещать то, что нравится людям. В своем журнале он печатает стихи Г. Державина, М. Хераскова, И. Дмитриева и собственные сочинения, в частности начало «Писем русского путешественника», «София», «Фрол Силин», а также несколько стихотворений и заметок о книгах и театре. В 1792 году было напечатано продолжение «Писем», а также «Бедная Лиза», оказавшая огромное влияние на публику. Тогда же им были написаны некоторые стихотворения, в частности «К Милости», которое считается первым его гражданским подвигом. В 1793 году «Московский журнал», несмотря на большой успех, уже не издавался из-за желания Карамзина заняться более прочным трудом, но, возможно, причины были больше политического толка. Он начинает выпускать сборник «Аглая», в первом выпуске которого поместил статью «Цветок на гроб моего Агатона» о смерти А. Петрова, который умер в Петербурге в 1793 году. Второй выпуск «Аглаи» в 1794 году был посвящен Плещеевой, именно у них он проживал в те годы. В обоих изданиях продолжались печататься «Письма русского путешественника». Третья книга «Аглая» готовилась Карамзиным, но так и не вышла.
В 1795 году Карамзин принял участие в «Московских ведомостях», размещая в них мелкие статьи. В то время он больше развлекался, чем работал, и был крайне рассеян, возможно, из-за того, что ходили слухи о его ссылке. В 1796 году он перевел повесть Ж. Сталь «Мелина», издал первую книжку собрания стихотворений (как своих, так и чужих) «Аониды», второе ее издание вышло в 1797 году, третье — в 1799 году.
Основная цель литературной деятельности Карамзина сводится к разрыву с классикой, направленной на удовлетворение потребностей придворно-дворянского слоя. Он сознательно стремился расширить аудиторию, говоря с гордостью, что среди его подписчиков есть и купцы, и земледельцы. Однако его обращения согласовывались с настроениями среднего дворянства и служили интересам именно этого слоя. В своих произведениях Карамзин противопоставляет богатых светских злодеев и провинциальных дворян среднего сословия. Лирике Карамзина свойственны упадочнические настроения, стихи его меланхоличны. При этом в них видна не только грусть, но и попытки борьбы с нею.
Смерть Екатерины и восшествие на престол Павла Карамзин приветствовал одой, в которой выразил надежду на возможность теперь «приближаться к царю». Однако вскоре стало ясно, что перемены эти не к лучшему. Дмитриев был арестован по ложному доносу, несмотря на то что впоследствии он был освобожден, стало ясно, что надежды не оправдались. Цензура стала еще более строгой, и при издании в 1797 году «Писем путешественника» Карамзину разрешили только перепечатать уже выпущенные части. Тогда же на него был составлен донос Туманским, затем Кутузовым, но в обоих случаях он был спасен графом Ростопчиным. В сложившейся ситуации ему пришлось заниматься только переводами и издавать «Аониды» и старые сочинения. В 1798 году вышла 2 часть «Мармонтелевых повестей», началось издательство «Пантеона иностранной литературы» в трех книгах, которые были выпущены в 1818 и 1835 году. Такое положение тяготило Карамзина, он писал Дмитриеву, что желает прекратить заниматься литературой. В те годы он начал читать древних и новых историков, готовясь к историческому труду, также писал похвалы Петру и Ломоносову.
В 1797 году он написал «Разговор о счастии» с размышлениями об оптимизме, присущими Лейбницу и Шефтсбюри. В 1801 году после смерти Павла Карамзин снова пишет оду на восшествие на престол нового правителя — Александра, выражая надежду на перемены к лучшему. В том же году он женился на E. Протасовой, но прожил с ней всего год, после чего она умерла, оставив писателя в великом горе. В 1804 году он женился снова, на этот раз на дочери князя Вяземского, Екатерине Андреевне.
В 1801 году Карамзин написал несколько кратких биографий, а также начал «Историческое похвальное слово императрице Екатерине» (издано в 1802 году), в котором описал победы, законы и учреждения императрицы, не касаясь темной стороны ее правления. В 1802–1803 годах он выпускал «Вестник Европы», которым пытался способствовать развитию нравственности и морали общества. В то время он пишет статьи «О верном способе иметь в России довольно учителей», «О новом образовании народного просвещения в России», «О любви к отечеству и народной гордости», «Письмо сельского жителя» (в котором высказывается за ограничение, но не уничтожение крепостного права), «Странность» (о воспитании детей за границей), «Исповедь» (о небрежности в воспитании). Кроме того, в «Вестнике» были напечатаны его литературные произведения: повести «Марфа Посадница», «Рыцарь нашего времени», а также переводы из Жанлис.
В 1803–1804 годах вышли в свет «Сочинения Карамзина» в восьми томах. Используемый им слог вызвал жаркую полемику, в которой сам он не участвовал. Ему удалось совершить серьезное преобразование, которое заключалось в ограничении славянского языка, использовании иностранных слов и введении новых значений некоторых русских слов. Он стал писать языком, который был ближе к разговорному, используемым образованными людьми того времени, обогащенным заимствованиями. Но под влиянием А. Шишкова впоследствии он несколько изменил слог.
В 1803 году он обратился к попечителю Московского округа М. Муравьеву, прося звание историографа, которое было ему присуждено. После этого он завершил работу над «Вестником Европы» и полностью отдал свое время истории, много работая в этом направлении. Он тщательно изучал книги исследователей прошлого и настоящего, пользуясь сначала содействием Муравьева, а после президента Академии Н. Новосильцева, директора архива Министерства иностранных дел А. Малиновского. Значительное влияние на написание Карамзиным «Истории», конкретно, на выбор материала, на его истолкование и расположение в книге, оказал М. Щербатов.
Решившись взяться за историю, Карамзин желал лишь раскрасить имеющиеся образы, применив свой литературный дар к готовой информации, преподнести ее так, чтобы она была интересна людям. Первоначально он не имел никакой подготовки и знаний в этой области, однако даже для того, чтобы просто собрать сведения, ему пришлось проделать огромную работу. Не внеся в понимание истории вроде бы ничего нового, Карамзин тем не менее сумел раскрыть некоторые темные пятна благодаря найденным в архивах документам, на который до той поры не обращали внимания. Целых полгода у него ушло на изучение только племен, живших на территории России, в 1806 году он смог описать языческое время. Его планы все время корректировались в сторону увеличения объема книг и времени, на них затрачиваемых. В своих поисках он обращался к первоисточникам, находя рукописи, которые были ранее неизвестны.
В 1809 году он был представлен княгине Екатерине Павловне и лично встретился на балу с Государем. Вскоре после этого он получил расположение вдовствующей Императрицы и началась его переписка с Великой Княгиней. В 1810 году Карамзину пожаловали орден Св. Владимира 3 степени. Карамзин, будучи в третий раз в Твери, в присутствии Государя читал отрывки из своей книги, а после этого вручил ему «Записку о древней и новой России», в которой он обращается к Петру, говоря, что он мог бы возвеличиться более, если бы просвещал народ, не причиняя вреда их гражданской добродетели, а также описывает негативные стороны правления Екатерины и Павла, далее критикует поспешность реформ самого Императора. Этот шаг — настоящий гражданский подвиг, который мог закончиться для Карамзина плохо. Александр сначала сменил милость на холодность в отношении него, но позже снова начал принимать Карамзина, как и раньше. В 1812 году он даже намеревался назначить историка государственным секретарем, но выбрал Шишкова.
Накануне вступления французов в Москву Карамзин уехал в Ярославль, потом в Нижний Новгород, где читал и проводил время в кругу знакомых, в том числе уважаемой им Екатерины Федоровны, вдовы Муравьева. В то время он потерял сына, а в Москве сгорела его библиотека, обе трагедии он крайне тяжело переживал. Остались только те рукописи, которые хранились в Остафьеве. В 1814 году после окончания войны он написал стих «Освобождение Европы и слава Александра», тогда же приступил к описанию царствования Ивана Грозного.
В 1816 году он закончил восьмой том и отправился в Петербург просить у Императрицы средства на издание своего труда. В Петербурге его приняли хорошо, он встречался со многими знакомыми, в частности граф Румянцев предлагал оказать помощь в печати книг, от которой историк отказался. Александр тепло принял Карамзина и назначил ему 60 тысяч рублей на издательские расходы, отвел ему дачу в Царском селе и предоставил право быть честным и искренним. С тех пор Карамзин жил в Петербурге, уезжая на лето в Царское село, все больше сближаясь с царской фамилией, часто общаясь с Императором. Даже записка «Мнения русского гражданина» с критикой решения присоединить к Царству Польскому западные губернии, которой Александр не был доволен, не разрушила их отношений.
В то время он занимался работой над историей и чтением литературных произведений. В 1817 году им была написана «Записка о Московских достопамятностях» для императрицы Марии Федоровны, напечатанная без его ведома. В 1818 году он был принят в Российскую академию и в том же году преподнес Императору 8 томов «Истории», которые были напечатаны в двух типографиях в количестве 3000 экземпляров и разошлись за 25 дней. Второе издание взял на себя книгопродавец Сленин. оно включало 11, а позднее 12 томов.
«История» была переведена на французский, немецкий, польский и итальянский языки, получила обширные критические отзывы.
Когда Карамзин работал над 12 томом, скончался император Александр. Эта трагедия глубоко потрясла историка и пошатнула его здоровье. Он много беседовал с императрицей Марией Федоровной, вспоминая прошлое и рассуждая о будущем. В 1826 году Карамзин перенес тяжелое воспаление легких, и врачи диагностировали чахотку, посоветовав ему климат Италии и Южной Франции. Он просил назначения консулом, но новый Император сам направил его во Флоренцию, сказав, что ему не нужен повод для этого. Специально был снаряжен флот, но Карамзину становилось все хуже, и он был слишком слаб для путешествий. В результате хлопот Жуковского, беспокоившегося о семье Карамзина, Государь назначил регулярную пенсию в размере 50 тысяч рублей в год. Сама императрица Мария Федоровна лично посетила Карамзина перед его кончиной. Умер он 22 мая 1816 года.